#НОРИЛЬСК. «Северный город» – Sandvik DD422i во всей России – по пальцам пересчитать, а на рудниках «Заполярного филиала» их уже семь. У машины масса достоинств. Особое внимание уделено человеко-машинному интерфейсу. Система мониторинга позволяет немедленно получать данные для эффективного управления. Система управления информирует о готовности установки к работе. У машины повышенная эргономичность кабины, кроме автоматического обуривания забоя есть функции ручного бурения. В наличии бортовая система визуализации плана бурения и самое современное программное обеспечение для планирования, ведения отчетности и оптимизации. Много и других плюсов. Стоимость одной – более 77 миллионов рублей. Об этом и многом другом мы поговорили с бурильщиком шпуров рудника «Комсомольский» Максимом Ивановым.
– Максим, вы представитель поколения Y. Считается, что это люди, которые не любят привязываться к одному месту, вольные натуры, и вдруг вы – на такой стабильной работе. Как туда занесло?
– Вот как раз потому и занесло, что стабильность не последнее место в жизни. Родом я из Забайкальского края, из Читинской области, там же я школу окончил. В Норильске и на «Комсомольском» я оказался, потому что наслышан был про работу горняков от родных, которые здесь трудились. В армию уже уходил из Норильска и после армии сразу устроился на рудник «Комсомольский».
– То есть в 20 лет?
– Даже в 19. У меня горного стажа уже 11 лет.
–Успели захватить эпоху железобетонных штанг?
– Успел. Работал сначала на старых «Бумерах», которые бурили под ЖБ, потом пришли «Миниматик», более новые, но они сейчас уже тоже устарели. И так по цепочке: все новее, новее, новее. Я на разной технике работал, но предпочтение «Сандвикам» отдаю. Они удобнее и надежнее.
– И полтора года назад дело дошло до суперсовременной и тогда единственной в НПР?
– Да, до интеллектуальной машины Sandvik DD422i . Всего семь штук их тогда пришло, а самая первая – на «Комсомольский». Их и во всей России всего несколько. У нас на руднике она одна такая, буровая машина, которая бурит на уход.
– Что значит «на уход»?
– Заезжаю в забой, который уже закрепил анкероустановщик, и бурю шпуры, в которые взрывники закладывают взрывчатку. После взрыва пэдээмки отгружают отбитую горную массу в рудоспуск, она попадает в вагоны электровоза, который доставляет руду к скипу, а скип поднимает на-гора. Глубина бурения шпура – пять метров 25 сантиметров. Это означает, что забой за одну отпалку уходит вперед на пять метров.
– Чтобы сесть на такую интеллектуальную машину, какой путь надо пройти?
– Мы ездили в Финляндию на стажировку. У всех машинистов шестые разряды. Кроме того, сразу после школы я 17-й лицей окончил, получил профессию слесаря-ремонтника промышленного оборудования, еще у меня два высших образования. Первое – горный инженер, подземная разработка полезных ископаемых, второе – экономика и управление на предприятии.
– Высшее образование, чтобы сесть на Sandvik DD422i, обязательно?
– Нет, просто нужны люди, которые могут хорошо работать. Конкретно нужно у начальника спрашивать, по каким критериям нас выбирали. Всего нас четверо на ней работает. Возраст у всех, как у меня, может, чуть постарше. Я, кстати, прошел обучение, чтобы стажировать и других бурильщиков.
Мне кажется, главное, чтобы человек на этом месте был спокойный и уравновешенный. Еще – аккуратный и очень внимательный. Там очень много датчиков, как в самолете. Помощник для бурильщика очень хороший.
– Работа идет по электронным паспортам бурения?
– Да, машина интеллектуальная, бурит в автоматическом режиме. Руля у нее нет, она джойстиком управляется. План у нас измеряется в шпурометрах. Это 600 метров, выходит 110–115 шпуров за смену, смотря какой забой. Я прихожу, с флешки загружаю паспорт, потом также после бурения выгружаю факт и отдаю начальнику.
– А что может случиться?
– На мониторе выводятся какие-то ошибки, нюансы, что нужно добавить, что отсоединилось, не отсоединилось, чего не хватает: воды, энергии. В обычной машине если чего-то не будет хватать, она просто вырубится, а здесь она будет потихоньку убавлять мощность бурения.
– В тупик вас она когда-нибудь ставила?
– В тупик она сама себя может поставить. Вот тут-то и нужен подготовленный оператор. Например, у этой машины есть слепые зоны, в которые она не может поставить стрелу. Может удариться. Еще не доработана. Для этого оператор и нужен, чтобы ей подсказать.
– У умной машины есть тенденции к каким-то своим поломкам? Может, руда наша для нее твердая?
– Да нет, поломки, как и у других, по гидравлике. Датчики многочисленные пока практически не ломались, она же только полтора года в эксплуатации.
– Насколько утомительно работать под землей, да еще такую длинную смену?
– На такой технике не так утомительно. На этой машине поинтереснее, чем на обычной: комфортно, удобно, светло, кондиционер, музыка. Кабина застекленная, не шумно и не пыльно, можно не надевать лепесток. Она делает, я управляю. Машины с глубиной бурения пять метров на руднике были, но интеллектуальной еще не было. Она вообще очень отличается от всех, на каких я работал.
– Хобби у вас имеются: тундра, домашние питомцы, танцы, баня, коллекционирование?
– Да нет. Больше гараж, машины. Техникой увлекаюсь еще с детства: с братом на мотоцикле гоняли и ремонтировали его. Брат, наверное, и втянул меня в это дело. Потом машина была отцовская, сейчас своя есть и гараж.
– Как отпуск проводите?
– Как и все. Если, по возможности, дают путевки, то едем отдыхать по путевке. На море. К родителям. Там также беру в аренду машину или квадроцикл. И жена, ее зовут Виктория, меня в этом поддерживает.
– Дом построить на материке не собираетесь?
– Я состою в программе «Мой дом». У меня квартира в Завидово. Ездим с женой туда отдыхать.
– Вам 31 год, и уже столько бонусов по жизни. Как вы думаете, почему?
– Просто я привык не полагаться на других. Рассчитываю только на себя. У родителей не было такой возможности – оплатить учебу. Сначала я устроился на работу на рудник «Комсомольский», потом уже пошел учиться заочно, поступил на бюджет. В школе учиться не было особого желания, а после армии все переосмыслил.
